Продолжение. Начало — здесь.

Жильё

Почему-то бытует мнение, что в СССР все быстро получали бесплатные квартиры. Ну, разве что, в очереди немного постоять было надо.

Мнение это в корне неверное. Не хочу сказать, что в СССР не было «бесплатных» квартир. Да, их получали бесплатно, по очереди, от предприятий, либо от местных органов исполнительной власти – районных исполнительных комитетов («райисполкомов»), которые распределяли квартиры для госслужащих, учителей, врачей и пр. Ну и для сотрудников этих самых райисполкомов, разумеется. Однако, чтобы получить квартиру по очереди на предприятии, надо было ждать довольно долго: пять лет – считалось очень быстро, обычно ждали по 10, 15, а то и 20 лет. Не одна семья распалась во время длительного проживания родителей и молодых семей с детьми в небольших квартирках, ожидая очереди «на улучшение жилищных условий».

Поэтому, ясное дело, чтобы быстро получить квартиру, надо было всеми правдами и неправдами устроиться на работу в этот самый райисполком. Так делали, например, девушки, умеющие быстро печатать на пишущей машинке. Они устраивались в райисполкомы «машинистками» и получали однокомнатные квартиры года через два. А затем увольнялись.

В СССР в 60-80-е годы довольно много людей жило в собственных деревянных («частных») домах, даже в больших городах. То есть, по сути, как в деревне, только в городе. Водопровода обычно в таких домах не было, если его не делал рукастый хозяин самостоятельно. За водой ходили на водоразборную колонку на улице. Провинциальный город, в котором я жил, наполовину состоял из такого «частного сектора», в котором несколько лет пришлось пожить и мне.

Площадь моего дома была около 20 кв.м., включая печку, которую зимой нужно было каждый день топить, а осенью покупать и колоть дрова на всю зиму. Водопровод у меня в доме имелся. Но только потому, что старый хозяин работал главным инженером молокозавода, и «по блату» (за регулярное снабжение столовой городского водоканалхозяйства свежими молочными продуктами) ему провели в дом воду. Благо, что магистральная труба проходила прямо перед домом вдоль улицы. По нормативам врезать водоотвод в маленький дом прямо из магистральной трубы (диаметром около полуметра) было нельзя, но для него сделали исключение. Это был очень характерный пример взаимодействия людей в СССР по принципу «ты мне, я тебе».

Такие дома часто сносились, и на их месте строились многоэтажные дома, 5, 9, 12 и более этажей. Владельцы снесённых домов получали квартиры, правда, чаще всего не в этих же домах, по месту предыдущего проживания, а обычно, подальше, где-нибудь на окраине. Нельзя сказать, что абсолютно все хозяева частных домов были рады такому переезду. Да, среди домов «частного сектора» было много халуп-развалюх, жильцы которых мечтали о переезде в новую квартиру. Но многие так и жили в этих хибарах до самой смерти, не дождавшись сноса и вожделенного момента получения ордера на новую квартиру.

Однако, бывало и по-другому. Рачительные хозяева, владельцы относительно крепких домов, вовсе не горели желанием переезжать в тесные квартирки пятиэтажек без лифта. Лифт по строительным нормам полагался только для домов от шести этажей и выше, потому дома строились либо 5 этажей (т.н. «хрущёвки»), либо 9 и больше.

Почему 9 этажей? По строительным нормам, если в доме больше девяти этажей, то нужно делать два лифта. Таким образом, экономили на удобстве людей. Если в «девятиэтажке» ломался единственный лифт, то жильцам по нескольку дней и недель приходилось ходить домой по лестнице пешком до 9 этажа, пока бюрократическая машина не даст команду на починку лифта, найдёт запчасти (опять советское слово «дефицит»!) и выполнит ремонт.

Поэтому далеко не все жильцы «частного сектора» мечтали о переезде. Тут тебе и садик-огородик, а то и банька на участке. Зелень, воздух. Хорошо, хотя туалет на улице, и дрова надо запасать, и воду нужно носить, и помои выносить. А в новом доме – изволь жить в тесной бетонной коробке, с «совмещённым санузлом» — т.е. и ванная и туалет в одном помещении. Раздельное расположение этих удобств в квартирах, с числом комнат от трёх, считалось большим плюсом.

Мне известен случай, когда хозяин частного деревянного дома (небольшого, без воды и канализации, с туалетом на улице), в котором он прожил всю жизнь, после сноса дома и перемещения в однокомнатную квартиру в «хрущёвке», через месяц повесился в ней от депрессии.

Почему пятиэтажные дома назывались «хрущёвками»? Небезызвестному руководителю СССР, Никите Сергеевичу Хрущёву в поездке по США в начале 1960-х годов показали, как быстро в Америке строят отдельные (standalone) жилые дома из стандартных деревянных панелей.

Никита Сергеевич очень воодушевился этой идеей и решил реализовать её на советский лад. То есть, строить дома из стандартных панелей, только не деревянных, а бетонных, и не индивидуальные, а многоквартирные.

У них, на «загнивающем Западе» – индивидуализм, понимаешь, а у нас – должен быть коллективизм!

Вот как стандартное домостроение выглядело в американском, индивидуальном, и в советском, коллектвистском, варианте.

Никакого «коллективизма» в таких домах-«хрущёвках» обычно не наблюдалось. Скорее наоборот. Теснота квартир, слышимость соседей из-за тонких стен и невообразимая «скученность» явно не способствовали душевным отношениям между жильцами (хотя конечно, бывали и исключения – всё зависело от характеров людей).

Я жил в таком же доме, как на фото выше справа, много лет. Почти полжизни. Надолго запомнились ужасно скрипучие полы из плохих досок с зазорами, в которые можно было просунуть мизинец (в Москве, однако, в подобных домах обычно клали паркет). Тесная кухня, где, не вставая со стула, можно было дотянуться до шкафа и достать чашку. Электрические розетки были вставлены в сквозное отверстие в стене между двумя соседними квартирами. Неудивительно, что соседей было прекрасно слышно, и по скрипу полов можно было определить, в какую комнату своей квартиры пошёл жилец смежной квартиры.

Именно во время правления Н. С. Хрущёва советские города стали массово застраиваться такими кирпичными, блочными и панельными домами, прозванными в народе «хрущёвками». Советская пропаганда называла районы с подобной застройкой в американских городах «трущобами» (похожие районы, с социальным жильём для малоимущих, которое действительно давали бесплатно и довольно быстро). Районы советских пятиэтажек по аналогии с американскими «трущобами», стали называть «хрущобами».

Почему же было так нужно долго стоять в очереди на получение даже столь мизерабельного жилья в СССР, спросите вы? Разве нельзя было купить квартиру, или дом, взяв ипотечный кредит в банке, как сейчас?

Нет, такое в СССР было невозможно. Существовала, правда, форма «кооперативного строительства», когда группа людей организовывала кооператив, который заключал договор со строительной организацией на постройку многоквартирного дома, и затем члены этого кооператива получали в нём квартиры. Но массового характера это явление не носило, и такое было доступно только для относительно высокооплачиваемых работников, чаще всего сотрудников государственных органов, сферы торговли (см. предыдущую статью), писателей, артистов, диломатов и пр. Простые люди, рабочие заводов, рядовые работники различных организаций, учителя, врачи и пр., стояли в очередях на получение бесплатного жилья годами и десятилетиями. Денег на кооператив у них просто не было, да в общем они и не знали, как в такой кооператив вообще попасть.

Никаких банков (кроме Госбанка СССР, ныне Центрального банка РФ), где, хотя бы в теории можно, было бы взять ипотечный кредит, в СССР не было. Теперешний Сбербанк в СССР назывался «Сберегательной кассой». Наверное, многие помнят эпизод из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», где Леонид Куравлев, играющий квартирного вора, открыв сейф, обращается к зрителям: «Граждане! Храните деньги в Сберегательной кассе!». Кстати, действие фильма происходит в Москве на Калининском проспекте (теперь Новый Арбат) в одной из тамошних многоэтажек. Квартиры в фильме показаны вполне комфортные и просторные. Но таких домов во всем СССР, наверное, кроме как на Арбате, больше нигде и не было.

Так вот, советские «сберкассы» никаких кредитов на покупку жилья не давали. Существовало слово «ссуда», которую можно было взять, например, на покупку телевизора или холодильника. Но отнюдь не квартиры. Само слово «ипотека» лично я услышал только в начале 2000-х.

Поэтому, например, на покупку машины или кооперативной квартиры (повторю, это не было массовым явлением), деньги просто копили, откладывая с зарплаты, или из других доходов, трудовых, или «нетрудовых». К источникам таких доходов относилась спекуляция (то есть перепродажа чего-либо по более высокой цене), которая в народе называлась «фарцовкой», а то и банальное воровство. Фарцовщиков ловила милиция, но особо сильно за неё не наказывали, если эта такая перепродажа не была «в особо крупных размерах».

А обычные, «государственные», или «городские» квартиры, повторюсь, «получали» по очереди на предприятии или в органах исполнительной власти (исполкоме). И своей очереди можно было ждать иногда десятилетиями.

Однако, даже попасть в очередь на жильё было не так-то просто. Необходимо было, кроме заявления на предоставление квартиры, принести ещё много справок, в том числе о количестве проживающих («прописанных») в жилье встающего на очередь претендента. А также о площади и качестве занимаемого в настоящий момент жилья. Одним из условий постановки в очередь было количество квадратных метров на одного человека в его текущем жилье. Эта норма была разной в разных городах. В нашем городе считалось, что если на одного человека приходится больше 12 кв. метров жилья, то его в очередь не ставили. Если, например, семья из трех человек (муж, жена и один ребенок) проживает в однокомнатной квартире площадью хотя бы на несколько сантиметров больше, чем 36 квадратных метров (что было совсем не редкость), то шансов встать в очередь не было. В этом случае ребёнок фактически жил в спальне родителей, которая была и общей комнатой и гостиной. А были города, где нормы были ещё жестче.

Следует рассказать и таком явлении, как коммунальные квартиры, которые существуют и сейчас. Однако, во времена СССР таких квартир было гораздо больше. В комнатах коммунальной квартиры жили, обычно, несколько разных семей, которые пользовались одной кухней, одной ванной и одним туалетом.

Бывали, конечно, и счастливые случаи, когда таким «коллективам» удавалось хорошо ладить между собой и жить мирно, и даже дружно. Но более обыденным явлением были бытовые конфликты и ссоры, причиной могла быть любая мелочь – например, невымытая тарелка на общей кухне. Иногда такие ссоры перерастали в драки и проходилось вызывать милицию, или звать на помощь соседей. А уж если кто-то из жильцов злоупотреблял алкоголем, то жизнь остальных превращалась в настоящий ад.

В многокомнатных квартирах, особенно в домах дореволюционной постройки, где могли одновременно проживать до десятка семей и жильцов, не редкостью были очереди в туалет по утрам, причем, деревянное сиденье для унитаза жильцы приносили с собой. Ванной и душем приходилось пользоваться по согласованному между жильцами графику. Излишне говорить, что это была не жизнь, а именно «проживание». Вспомнается песня Владимира Высоцкого:

«Все жили вровень, скромно так —
Система коридорная:
На тридцать восемь комнаток —
Всего одна уборная.».

Часто по очереди на предприятии давали не отдельную квартиру, а лишь комнату. В 50 — 60-х годах получить по очереди отдельную квартиру считалось, вообще говоря, большой удачей, и таким людям завидовали.

Всё вышеописанное не относилось к т.н. номенклатурным работникам. В эту привелегированную «касту» входили: руководящий состав предприятий, руководители государственных органов и их подразделений, их заместители, высокопоставленные партийные и профсоюзные работники и пр. Такого рода персонажи обеспечивались жильём на гораздо лучших условиях, нежели обычные граждане. Площадь их квартир была выше, в них было больше комнат, как правило, большая кухня-столовая и несколько уборных.

Отдельно нужно упомянуть о таком типично советском явлении, как «прописка».

Сейчас это называется «регистрация». Однако, прописка в СССР была большим, чем просто регистрация. Прописка по сути, означала разрешение на проживание в данном населённом пункте. Без прописки невозможно было устроиться на работу в другом городе, а лишь в том, где человек был прописан. Без работы не оформляли прописку, а без прописки невозможно было устроиться на работу.

Исключение составляли т.н. «лимитчики». Это были рабочие, которые организованным образом приезжали в Москву на заработки, поскольку на многочисленных московских стройках и предприятиях всегда требовалась дешёвая рабочая сила. Девушки-лимитчицы обычно старались выйти замуж за москвича с московской пропиской, и таким образом, они становились москвичками. Молодые люди тоже не избегали жениться на молодых москвичках по расчёту и это им тоже часто удавалось. На картинке выше показаны страницы паспорта, вероятно, «лимитчика» или «лимитчицы».

Московская прописка была вожделенной мечтой многих провинциалов в СССР. Москва даже в советское время сильно отличалась от других городов по уровню жизни, ассортименту товаров в магазинах и разнообразию явлений культуры. В Москве было легче сделать карьеру, достичь успеха в науке и искусстве. Москва как магнит, притягивала к себе людей со всей страны, и сейчас ситуация мало изменилась, напротив, центробежная сила столицы только усилилась.

***

Вот такой примерно была ситуация с жильём в СССР. Нередко все жизненные силы советского человека уходили на то, чтобы обеспечить себя и своих близких лишь базовыми потребностями «пирамиды Маслоу», к числу которых относилось и жильё.

Следует отметить и хорошее: в общем, квартирная плата в СССР была невысокой и составляла от 5 до 15% среднедушевых доходов. И это, конечно выглядело разительным контрастом с т.н. «Западом», где на аренду жилья могло уходить до 50% доходов. Однако, там и заработки были гораздо выше, чем в СССР, и всегда был, и есть выбор, где жить, как жить и сколько за это нужно платить. И аренда — это гораздо более широкий набор сервисов, по сравнению с тем, что имели советские жители за «квартплату».

Выбор советского человека в этом плане был более ограничен и детерминирован.